Жанр: сложносочиненный кроссовер; джен
Персонажи: НМП, Тикагэ Кадзама, Сирануи Кё, Амагири Кюдзю
Рейтинг: G
Синопсис: длинная история о человеке, которого считали лисом. Ну, а еще Синсэнгуми. И ПМК. И они.
Дисклэймер: ХСК принадлежит коллективу авторов; сказочка об Извиняро принадлежит Шенно; Оборо-доно - создателям "Василиска"
Предупреждение: иногда бывают непонятные слова!
Пояснение:
Пролог (скучный) + первые две главы
Третья глава
Четвертая глава
Пятая глава
Глава 6
Ночные посиделки. О том, что одиночества боятся даже они
Ночные посиделки. О том, что одиночества боятся даже они
Глава 6
Ночные посиделки. О том, что одиночества боятся даже они
Ночные посиделки. О том, что одиночества боятся даже они
Когда Кири говорил, что не ночует в комнате Окиты, он не лгал.
Он и впрямь по ночам оставлял комнату под покровом заклятья и уходил ночевать в дом своего нынешнего господина, Тикагэ.
Пусть это и было неразумным и неоправданным риском - от предпочитал спокойствию удовольствие провести ночь с теми, кто был такоы же, как он.
Чувство общности, не-одиночества... к нему привыкаешь.
И сколько бы Кири не восхощался Синсэнгуми и их командиром - он уходил на ночь к мальчишке Тикагэ и его демонам, потому что они были таковы же, как он, и не заставляли сердце рваться от горечи осознания собственного недостоинства.
Там, в убежище они, было комфортнее. Там был огонь камина, у которого можно было греться, там была книжка с китайской поэзией - ее можно было читать - и там не было нужды быть кем-то кроме самого себя.
Господин Тикагэ знал, что он не лис; он сказал об этом прямо еще в их первую встречу. И несмотря на это - принял китайца как своего вассала, как часть своей маленькой стаи. Поступок странный, но настолько в духе Янъаня, что даже смешно.
Была только одна проблема: приказ хозяина, Юкимуры Кодо. Ни слова о его приказе следить за Синсэнгуми. Ни слова о том, чью роль ему пришлось взять на себя.
- Это семейное дело, тяньху. Господина Тикагэ оно не касается. Хочешь жить - молчи и работай.
Жить хотелось. Глупо, постыдно... Но он и впрямь боялся Юкимуры. Потому что понимал: никто, никто не станет заступаться за него.
Нет на свете дурака, который полезет с претензией к они ради того, чтоб защитить глупого актера, влезшего не в свое дело.
И потом... Пусть эта мысль и была еще глупее и постыднее - но ему нравилось играть со смертью.
Нравилось быть Окитой - всеобщим любимцем, язвочкой и настоящим воином. Нравилось дразнить Ито и малышку Чизуру.
В кои-то веки он ощущал себя нужным, полезным... даже немного старшим.
Это не прошло незамеченным - старшие товарищи не раз облегченно замечали, что Окита взялся за ум и страл ответственнее.
Впрочем, списывали на банальное взросление.
Но это снова были горести и радости Синсэнгуми, а они никак не касались троих человек, собравшихся ночью в небольшой комнате с жарким очагом.
- Видел на днях этого Каору... Знаешь, Кири, ты все-таки серьезно преуменьшил проблему. Он еще более ненормальный, чем ты говорил.
- А это технически, вообще, возможно? - поднял бровь китаец - Мне казалось, нет...
- Мне тоже так казалось, пока я не познакомился с ним лично.
- Может, это у них семейное? - предположил Сирануи, который, лежа на спине, пытался чистить свой обожаемый "кольт".
- Не исключено, между прочим - Кири уже привычно устроился с книгой - хорошая книга и хороший разговор друг другу не помеха - Учитывая количество они на территории этой страны - неизбежно множественное кровосмешение. Ну, и логично - вырождение, дети-идиоты...
- Какой ты, однако, добрый, Кири... А моя невеста что? Тоже идиотка, по-твоему?
- Не, она чихуаахуа. И всех вгоняет в чихуаахуахуй.
- Че-го?
- Может, это и есть китайские заклинания? - неуверенно предположил Кадзама - Китайский сглаз "чихуаахуахуй"... Кошмар! Она его что - неосознанно накладывает?
Лис рассмеялся:
- Да нет же, господин! Это собачка такая, ма-аленькая и с огромными, наивными такими глазами. Глупая, беззащитная - а обидеть рука не поднимается. Вроде... какую б аналогию провести? Вроде Оборо-доно из легенды о войне ниндзя.
- Если вроде Оборо - то мне повезло. Или моя роль - иная?
- Мне ли Вам роль назначать, господин? Я и свою-то точно не знаю!
- Развели философию - недовольно скривился Сирануи - Какая разница - дура или не дура? Лишь бы ласковая была, не отказывала и детей рожала. А думать - пусть вон Кири думает, он это дело любит.
- Ты в своем репертуаре, Сирануи. Понятие любви тебе все так же незнакомо... Приятно знать,что что-то в мире неизменно. Хотя знать, что это "что-то" - неизлечимая глупость - далеко не столь приятно.
- Хозяин, это он меня сейчас придурком обозвал, да? Скажите, я ему завтра морду набью, сейчас лень...
- Не стану. Я тебе, Сирануи, не государственная почта - все твои бредни телеграфировать. Хотя в чем-то ты прав: мне с ней не жить. Только ребенка получить - и домой, в Америку, к нормальным людям...
- А нас, значит, бросиш-шь? - в голосе демона появились опасные нотки - Значит, к нормальным людям уедешь, рябчиков в ананасах куш-шать, а мы здесь, в "этой стране", среди дикарей и варваров пусть остаемся? Хвостатый, давай его убьем, чтоб подобных глупостей не говорил.
- Я редко с тобой соглашаюсь, Тау До, но на сей раз не могу не признать, что идея хороша... - потянулся Кири, закрывая книгу и вытаскивая из широкого рукава изящный танто. - Я убью, а ты съешь, или сам справишься? - холодно поинтересовался он.
- Я добрый, режь, Хвостатый... Тока кусок не отнимай... - хищно изогнулся Сирануи.
В тот момент Тикагэ Кадзама, наследник рода они-эмигрантов, впервые узнал, что такое "липкий холод страха".
Но показывать страх перед этими психопатами было нельзя; надо было быть сильнее их - иначе загрызут, потому как - стая.
- Что-то не заметно было раньше, чтоб вы так уж стремились приобщаться к великой американской цивилизации... - хмыкнул он - Или тоже охота рябчиков в ананасах?
- Отчего же, вовсе нет. Нам охота ... чего нам охота, Тау До?
-Мне? Мне сметаны охота. Большу-ую миску... А еще - чтоб хозяин не глупил. Мы ведь так просто его не отпустим, а, Хвостатый?
- Конечно не отпустим. Была нам охота снова одним оставаться... - пожал плечами Кири - Ладно, если убийство отменяется - я возвращаюсь к моему дорогому Ду Фу.
"Все-таки я их не понимаю - устало подумал Тикагэ - Не вижу их логики. Совершенно... Может - другая культура? Все-таки китайцы...
Вот Амагири я терпеть не могу - но понимаю. А с этими - наоборот..."
Стоило подумать об Амагири, как он не замедлил явиться:
- Извините меня, пожалуйста, но, господин, простите великодушно, Вам письмо от господина Юкимура, простите еще раз.
- Тоже мне - тень отца Гамлета... Стучаться тебя не учили? - скривился Тикагэ - Давай сюда свое письмо и ступай прочь. У меня нет настроения с тобой общаться.
- Еще раз извините, господин, но это никак не возможно. Я вынужден остаться с Вами здесь.
Шпион. Сил выгонять его у Тикагэ, впрочем, не было - и то ладно, что пришел вовремя и не застал "бунта" его трёкнутых вассалов.
- Устраивайся. - указал он на коврик у самой двери - Только тихо.
Повисло молчание: говорить о чем-то в присутствии того, для которого каждое слово - повод в чем-то тебя обвинить - заведомо неудобно и почти невозможно.
А то, что Амагири - доверенное лицо Тикагэ-старшего, деда Кадзамы, старого маразматика, приславшего это самое лицо специально чтоб оно следило за тем, чтоб наследник не делал ни шагу в сторону от указанного любящими родственниками пути - знали все.
И всем же было понятно, что к крайне недисциплинированным и не совсем адекватным "вассалам" своего молодого господина Амагири отнесется крайне неодобрительно - и это еще слабо сказано.
Поэтому стоило ему появиться, как разговоры смолкали и все принимались остервенело заниматься своим делом.
Как правило, деликатная - очень деликатная! - душа Амагири больше пятнадцати минут такого обращения не выдерживала и он с сожалением уходил.
Но тут молчание протянулось дольше, и наконец Кири не выдержал:
- Господин, а кто такой Отец Гамлета?
Кадзама поднял бровь, но потом вспомнил, что использовал это расхожее выражение и ответил:
- А, это по твоей части, как раз. Пьеса одна, там было государство с узурпатором на троне, который отравил своего брата. Тень этого брата явилась своему сыну Гамлету и велела отомстить. В результате все умерли, а государство захватили соседи. Такая вот грустная история. Там в начале является вся такая загадочная и неожиданная тень отца Гамлета.
- Не думаю, что это была тень его отца - покачал головой Кири - Если судить по последствиям, по крайней мере.
Сирануи покивал:
- Скорее, юки-онна приняла такой образ - если, конечно, то была зима. Ну, или кто из коллег нашего Хвостатого отличился...
- Зачем лисе разрушать государство? Хотя... да, Тэнко исключать нельзя. А может вражеские оммёдзи постарались...
- Варвары -скривился Амагири - Простите, господин,но какие же они все-таки, извините, варвары! Таким образом препарировать божественного Барда - это же все равно, что... что..
- Что называть дивные творения моего возлюбленного Ду Фу "пописульками без малейшего признака рифмы", господин Извиняра? - кротко осведомился Кири, и Сирануи радостно заржал.
- Ничё, казримушка, не парься, у всех бывает - весело "ободрил" он рыжебородого - Все мы иногда та-акими дебилами бываем - причем сами же себя таковыми и выставляем, что особенно прикольно...
- Touché, touché, Амагири! - весело хмыкнул господин - Опасайся называть других варварами - это как глядеть в безну: не ровен час, варваром назовут тебя... Кстати, Кири, вопрос за вопрос: кто такой Извиняра?
- А, персонаж сказочки, ее один мой знакомый юнош сочинил - шутки ради. Могу рассказать.
Тикагэ кивнул, Сирануи устроился поудобнее: истории Кэрэна оба очень любили.
- В забытые ныне времена жил да был на свете Отец-Героин.
И было у него три сына. От кого, собственно, были сыновья - наука (в лице всех интересовавшихся) так и не установила, хотя весьма и весьма старалсь. Звали детей Косиро, Забиваро и Извиняро... - тихо начал Кэрэн.
Сказочка была забавная и довольно хулиганская, Извиняро был весьма похож на Амагири - удивительно ли, что время до утра пролетело так быстро?
А утром они расставались: к Сацума отправлялись Тикагэ и Амагири, к Тёсю - Сирануи, Кири же снова набрасывал ставший уже привычным морок Окиты.
Так и шла жизнь - от ночи и до ночи у них, между днем и ночью - у него, и каждая из жизней была по своему ценна.
Порой ему казалось - он разорвется напополам, вот-вот разделится на Кири - вежливо-хамоватого, умного и холодного слугу господина Тикагэ - и Окиту, молодого, язвительного, любящего детей, такого живого помощника замкомандира Синсэнгуми.
Самым отвратительным было то, что он сам не до конца понимал, какая роль ему ближе.
Да и выбирать как-то не хотелось...
Тем временем жизнь-то шла своим чередом: подлые Тёсю, например, затеяли заговор, и пришлось господину с Тау До договариваться, как так не сцепиться друг с другом и одновременно отработать договор со "своими" кланами.
- Сожгут они Киото, пироманы малолетние... - качал головой Кири - А нам потом ищи себе новые квартиры...
- Зачем искать? Не надо искать. - спокойно сказал Кадзама - У меня офуда есть, установлю защитный контур - и никакой пожар не страшен.
- Умно. А посмотреть можно?
- Конечно - бумажка легла в ладонь белой лодочкой - Смотри.
- Благодарю - кивнул он - Я с Вами?
- Нет. У тебя свои дела, а лишние люди нам только помешают. Знаешь что... а отправляйся-ка ты к Синсэнгуми. Будешь моим личным осведомителем. Справишься?
- Не вопрос, господин... - и Кири с поклоном удалился.
До мятежа Киммон оставалось совсем недолго.